– Ты плохо соображаешь. Рыбаки всегда уносят весла, когда не пользуются лодкой. Красть не к чему. Купи ее. – Кацумата достал маленький шелковый кошелек и небрежно положил его на стол. – Хирага, приди в себя! – бросил он. Голос его стал жестким. – Или, живя среди гайдзинов, ты настолько заразился их злом, что забыл клятву, принесенную сонно-дзёи? Сосредоточься, план хорош, удобнее момента не представится. Ты смог бы купить лодку?
– Да, да, но… но, сэнсэй, куда мы отступим?
– С отступлением все просто. Мы втроем, ты, Такэда и я, потопим военный корабль. Потом мы пристанем к берегу как можно ближе к Эдо и затеряемся в городе.
– А как быть с четвертым, тем, который подожжет церковь?
– Он доберется туда пешком.
– Нам понадобятся еще сиси, это большое дело. Весь этот край станет смертельно опасным для нас.
– Так нам будет легче отступать. Четырех человек достаточно. Я возглавлю нападение на корабль, а если завтра будет ветер, огонь с горящей церкви может перекинуться на всю Иокогаму, еще лучший подарок. Возвращайся сегодня вечером, приводи Акимото, и я разработаю окончательный план.
– Но… где Такэда?
– Я оставил его в Ходогайе. Он будет здесь сегодня днем. До вечера, Хирага. – Кацумата коротко поклонился, показывая, что разговор окончен.
Хирага в смятении поклонился в ответ; слишком много лет он был обожающим учеником, слепо преклонявшимся перед своим сенсеем, непревзойденным мастером меча и тактиком, чтобы возмутиться сейчас при таком надменном обращении. Он вышел и побрел через мост назад в Поселение, вдоль деревенской улицы, позже свернул на набережную, прошелся по ней обратно, ничего не видя перед собой; в голове его мешались мрачные мысли и неосуществимые планы, будущее лежало в руинах, и все потому, что этот чужак из Сацумы поставил себе целью подтолкнуть судьбу вперед.
Но сэнсэй прав, размышлял он. Сожженная церковь и потопленный корабль сведут гайдзинов с ума, их флот обрушится на Эдо, Эдо сгорит, в ответ будет разрушена Иокогама. Через несколько месяцев их корабли вернутся, на этот раз уже с целой армией. К тому времени сиси не будут хозяевами Врат, зато вся Япония будет охвачена войной. И гайдзинам это будет абсолютно все равно.
Так или иначе, нам придется открыть двери их миру. Гайдзины приняли решение. Поэтому они построят Поселения в Иокогаме и в других местах, ибо они обладают достаточной мощью, чтобы расстрелять наше побережье и закрыть наши порты, навсегда, если пожелают, и никакой Божественный Ветер не поможет нам.
– Эй, приятель, куда это ты направляешься?
– О! – Он стоял перед самой миссией. – Доброе утро, сэр часовой. Я идти Тайра-сама.
– Его тут нету, приятель, – зевнув, ответил часовой. – Мистер Тайрер и главный, они оба в Канагаве.
– О? – Хирага посмотрел через залив. Морской пейзаж был по-зимнему холодным и серым. Ему едва удавалось разглядеть Канагаву. Фрегат, он узнал «Жемчужину», медленно попыхивал трубой недалеко от берега; корабль шел против ветра, аккуратный, красивый и смертоносный. На рейде, развернувшись носом к ветру, стоял на якоре флагман со своими сорока шестидесятифунтовыми пушками. – Я приходить потом, – пробормотал он.
Хирага уныло побрел назад в деревню. Покупать лодку. С каким бы неодобрением он ни относился к этому плану, он был прежде всего сиси.
В тот же день вскоре после полудня в офицерской кают-компании фрегата Ее Величества «Жемчужина» Сэратар чокнулся бокалами с сэром Уильямом, еще раз поздравляя того с прошедшей встречей.
– Чудесный шаг вперед, Анри, старина, – весело отвечал ему сэр Уильям. Он взял бутылку и еще раз посмотрел на этикетку. – Неплохо для сорок восьмого года. И перекусили отлично. – На столе стояли остатки холодного завтрака, который приготовил им с собой повар Сэратара: холодные пироги с голубями, киш, крошки от оставшегося французского батона и несколько ломтиков вожделенного бри, прибывшего с последним торговым судном из Шанхая. – До сих пор не могу поверить, что Ёси предложил то, что предложил.
– Полностью с вами согласен. Именно «чудесный». Мы займемся обучением флота, вы возьмете себе армию, нам достанется банковское дело и таможня, а…
– Мечтатель! – со смешком ответил сэр Уильям. – Но мы не станем ссориться из-за раздела, это за нас сделают Лондон и Париж. – Он благодушно рыгнул. – В конечном счете все сведется к традиционному «сколько», потому что совершенно очевидно, что нам придется ссужать необходимые средства для закупки наших кораблей, фабрик и всего остального – какие бы суммы они не называли, говоря, что заплатят.
– Да, но будут предусмотрены обычные гарантии, доходы от таможенных сборов и так далее. – Они рассмеялись.
– Тут с лихвой хватит обеим нашим странам, – заметил сэр Уильям, все еще до конца не веря в случившееся. – Но окажите мне любезность, Анри, пожалуйста, не дразните адмирала, у меня и так с ним довольно хлопот.
– Хорошо, хотя он такой… впрочем, ладно. Как быть с этим Накамой? Поразительно. Мне кажется, вам повезло, что он не зарезал вас ночью, вы ведь их враг номер один. Что подвигло вас пойти на такой риск?
– Он не был вооружен, он помогал Филипу с его японским, – ответил сэр Уильям. Насколько ему был известно, только четыре человека, Тайрер, Бэбкотт, Макфэй и он сам, знали, что этот человек говорит по-английски, и он не видел причин делиться этим секретом. – За ним хорошо присматривали, – добавил он, словно между делом, хотя сердце снова екнуло, когда он подумал об опасности, которой они подвергались.
– Что вы собираетесь с ним делать?
– То, что я ответил Ёси.
То, что рассказал им Ёси, потрясло их всех – сэра Уильяма почти так же сильно, как Тайрера – особенно то, что Накаму, помимо прочих убийств, разыскивали за убийство Утани, одного из старейшин. Он сразу же ответил:
– Филип, скажите князю Ёси, что как только я вернусь в Иокогаму, я начну официальное расследование, и если все обстоит так, как он говорит, я немедленно передам его в руки властей. Филип!
Но Тайрер, потеряв дар речи и не веря своим ушам, лишь тупо смотрел на Ёси. Андре быстро пришел в себя и перевел вместо него, потом дернулся в кресле, когда Ёси что-то резко бросил ему.
– Он… э… князь Ёси говорит: вы ставите под сомнение мои слова?
– Скажите, что совсем нет, князь Ёси. – Сэр Уильям следил, чтобы его голос звучал ровно, ибо видел, как сузились глаза японца. – Но так же как у вас есть свои законы и обычаи, например, то, что вы не в состоянии приказать даймё Сандзиро подчиниться вашему решению, так же и я должен следовать нашему закону, который, как это ясно указано в Соглашениях, является главенствующим законом в Иокогаме.